Дворец и Большая базилика представляли собой центр привилегированного квартала, где проживала местная аристократия. Его двухэтажные усадьбы, окруженные хозяйственными постройками, утопали в зелени. Во дворах стояли пифосы с запасами вина и воды, в более богатых усадьбах – выдолбленные в скале цистерны.

Питьевую воду доставляли из источника Гамам-Дере [Домбровский, Махнева, 1973, с. 47, 70]. Поблизости от него располагалась общественная баня, а сам источник, видимо уже в турецкое время, был выполнен в форме красивого фонтана (чешме) [Бочаров, 2008, с. 208].

На плато, в пределах оборонительных стен, находились и ремесленные кварталы, где жили простые феодориты. Согласно турецкой переписи, которая относится к началу XVI века, таковых было шесть [Öztürk, 2014, p. 226-227]. Центром каждого из них являлась приходская церковь. Посетивший Мангуп спустя несколько десятилетий польский посол Мартин Броневский застал только две из них.

«Теперь остались там только греческая церковь Св. Константина и другая Св. Георгия, совершенно ничтожные», – отметил он в своих путевых заметках [Броневский, 1867, с. 344].

Церковь св. Константина отождествляют с руинами храма на окраине жилого квартала в верховьях балки Гамам-Дере [Герцен, 2008, с. 214]. В археологической литературе ее называю также «Церковью Богородицы».

Название это возникло в связи с тем, что в конце XVIII века академик П.С. Паллас застал в полуразрушенной апсиде храма изображение Божьей матери: «Верхнее плоскогорье, защищенное со стороны пологой вышеупомянутой стеной, а с крутой – ужасно высокими обрывами скалы, покрыто прекрасной травой, кое-где кустарниками и несколько одичалыми плодовыми деревьями, но за исключением синагоги и нескольких домов обитаемых жидами, занимающимися дублением кож, видны только развалины жилищ и остатки двух маленьких христианских церквей; в их восточных нишах можно еще рассмотреть сохранившиеся иконы святых, писанные красками на стенах, и в одной – прекрасный образ Марии» [Паллас, 1999, с. 65].

Еще в середине XIX века стены церкви стояли почти на полную высоту и ее изображение сохранилось на рисунке художника М.В. Вебеля для альбома графа А.С. Уварова. Последний дал ей следующее описание: «Церковь расположена на востоке, основания и края здания сложены с больших песчаных плит, а основания стены из неправильных камней на цементе. Вход на западе напротив алтаря. Кое-где видны еще каменные карнизы, вероятно сделанные уже позднее. Эта церковь, по незначительной величине своей служила вероятно часовней для погребений, ибо она вся окружена могилами греческими» [Герцен, Могаричев, 2017, с. 182].

Проводившиеся здесь в 1992-1993 годах раскопки показали, что храм представлял собой прямоугольную постройку, размерами 11,20×6,20 метров с полукруглой апсидой, облицованной хорошо отесанными блоками. Находка в нем клада из 111 монет хана Девлет Гирея (1550–1577 гг.) позволяет предложить, что церковь действовала и после захвата Мангупа турками, возможно, что даже до XVIII века. Рядом с ней располагалось кладбище, погребения на котором датируются XVI-XVII вв. [Герцен, Науменко, Черныш, 1994, с. 74].

Особый интерес представляют известняковые надгробия с рельефными изображениями холодного оружия: сабли, пернача. Похожие встречаются на турецких кладбищах Черкес-кермена и Керменчика. Но кладбище при церкви Богородицы – православное. Судя по всему, на нем были похоронены воины-христиане на турецкой службе.

О втором храме – св. Георгия – сохранилось свидетельство турецкого путешественника Эвлии Челеби: «На одной из сторон дороги стоит храм неверных. Над его дверью на четырехугольной мраморной доске находится вырезанное изображение всадника на коне с копьем. Под ногами коня – убитый дракон. Это – удивительное волшебство» [Челеби, 1999, с. 34].

В 1912 году фрагмент этого рельефа был обнаружен при раскопках небольшой церквушки в верховьях балки Капу-Дере, в 30 метрах от обрыва и к югу от поворота древней дороги, что и позволило отождествить ее с храмом св. Георгия. К сожалению, верхняя половина камня оказалась утерянной. Сохранилась лишь нижняя часть коня, несущего всадника, который повергает дракона [Лепер, 1913, с. 74-75].

Остальные наземные церкви Мангупа известны лишь по данным археологических раскопок. От них остались в лучшем случае фундаменты или вырубки в скале [Веймарн [и др.], 1974, с. 126-131].

Литература:

1. Археологические исследования столицы княжества Феодоро / Е.В. Веймарн [и др.] // Феодальная Таврика. – Киев: Наукова думка, 1974. – С. 123-139.
2. Бочаров С.Г. Картографические источники по топографии турецкого города Мангуп / С.Г. Бочаров // БИАС. – 2008. – № 3. – С. 191-211.
3. Броневский М. Описание Крыма (Tarlariae descriplio) / М. Броневский // ЗООИД. – 1867. – Т. 6. – С. 333–367.
4. Герцен А.Г. Мангуп глазами исследователей и путешественников (XVI- начало XX в.) / А.Г. Герцен // БИАС. – 2008. – Т. 3. – С. 212-256.
5. Герцен А.Г. Мангуп в описании А.С. Уварова / А.Г. Герцен, Ю.М. Могаричев // История и археология Крыма. – 2017. – Т. 6. – С. 177-207.
6. Герцен А.Г. Археологические исследования на мангупском плато / А.Г. Герцен, В.Е. Науменко, С.А. Черныш // Археологические исследования в Крыму. 1993. – 1994. – С. 70-74.
7. Домбровский О.И. Столица феодоритов / О.И. Домбровский, О.А. Махнева. – Симферополь, 1973. – 104 с.
8. Лепер Р.Х. Археологические исследования в Мангупе в 1912 году (предварительное сообщение) / Р.Х. Лепер // ИАК. – 1913. – Т. 47. – С. 73-79.
9. Паллас П.С. Наблюдения, сделанные во время путешествия по южным наместничествам Русского государства в 1793-1794 годах / П.С. Паллас; пер. С.Л. Белявская, А.Л. Бертье-Делагард. – Москва: Наука, 1999. – Вып. 27. – 244 с.
10. Челеби Э. Книга путешествия. Турецкий автор Эвлия Челеби о Крыме / Э. Челеби. – Симферополь: Дар, 1999. – 141 с.
11. Öztürk Y. Osmanlı hakimiyetinde kefe (1475 – 1600): Bilge kültür sanat / Y. Öztürk. – 2. basım. – İstanbul: Bilge Kültür Sanat, 2014. – 639. – 567 p.

 Заметили опечатку? Выделите текст и нажмите CTRL+ENTER. 

Поделиться ссылкой: