Рукотворные пещеры Инкермана на протяжении столетий вызывали восхищение у путешественников. «Увидевший их сын Адама в удивлении прикладывает палец к устам, – писал турецкий путешественник Эвлия Челеби. – По воле Всевышнего Бога в те [древние] времена твердый камень был покорен людям, и они резали его, как сыр. Они вырезали по своему усмотрению дворцы, жилища и диван-хане» [Челеби, 1999, с. 28].
Общее количество пещерных сооружений в Инкерманских скалах составляет около 400 [Бертье-Делагард, 1888, с. 245-246]. Зачастую они выдолблены в несколько ярусов и соединены каменными лестницами и галереями. Некоторые из них имели хозяйственный характер: погреба или загоны для скота; другие представляли собой жилые помещения [Оболенский, 1848, с. 689], в том числе монашеские кельи. Особенно интересны скальные храмы и часовни, которых насчитывают здесь около 30 [Могаричев, 1997, с. 29].
С глубокой древности пещеры были одним из излюбленных мест уединения христианских подвижников. В них царят темнота и тишина, необходимые для максимальной концентрации на молитве тех, кто оставил свет земной ради света духовного. Наставники православного аскетизма, описывая исихастскую практику умной молитвы, рекомендовали при ее совершении находиться в темном помещении, изолированном от звуков внешнего мира. Неудивительно, что феномен отшельнического пещерножительства восходит к первым векам христианства.
В IX-X вв. в Каппадокии, вернувшейся под власть Византии после арабского завоевания, православные отшельники начали создавать пещерные кельи и скиты, подражая древним анахоретам Сирии и Египта. Позже здесь появились крупные монастыри, с большими вырубленными в скалах храмами, расписанными фресками. Отдаленная малоазиатская провинция превратилась в один из крупнейших монашеских центров восточного христианства.
С конца XI в., когда византийские владения в Малой Азии оказались под ударами турок-сельджуков, жизнь в пещерных обителях стала постепенно затухать. Возможно, что часть монахов перебралась в Крым, принеся сюда традиции пещерножительства.
Первоначально подвижники жили в искусственных или естественных пещерах, молясь и стремясь приблизиться к Богу. Впоследствии вокруг мест обитания знаменитых отшельников группировались другие кельи. Появлялись скиты, которые затем могли превратиться в большие монастыри. Апогей пещерного строительства в Таврике приходится на XIV-XV вв. – период существования княжества Феодоро. Его государи считали себя защитниками православной веры, а стабильная политическая ситуация и экономический подъем способствовали появлению класса богатых архонтов, способных оказывать щедрые пожертвования обителям. Ктиторами-покровителями самых значительных из них, вероятно, были представители правящего дома Феодоро. Способствовало их расцвету и распространение в этот период исихазма, под влиянием которого создавались пещерные монастыри и лавры [Могаричев, 1997, с. 99-102].
В Инкермане и его окрестностях функционировало около десятка монастырских комплексов [Бобровский, Чуева, 2005, с. 12-25; Могаричев, 1997, с. 28-29]. Даже если это количество несколько преувеличено, – некоторые выделяемые в научных работах монастыри по своему устройству больше напоминают скиты, подчиненные более крупным обителям – есть все основания предполагать, что в феодоритский период здесь находился крупный духовный центр, подобный Афону, Олимпии, Метеоре и Вулканической долине [Могаричев, 1997, с. 29]. Об этом еще в конце XVIII века помнили местные старожилы, рассказывавшие что некогда в окрестностях Инкермана жили тысячи монахов [Штрандман фон, 1884, с. 68].
В конце 1773 года корабли Азовской флотилии «Новопавловск», «Морея» и «Модон», пострадавшие от шторма, зазимовали в Балаклаве. Во время вынужденного простоя командующий этой небольшой эскадрой голландский поданный на русской службе Я. Х. Кинсберген снарядил съемочную партию для изучения берегов нынешней Севастопольской бухты. Руководивший ею штурман Иван Батурин, проведя топографическую съемку, нарисовал карту «Гавани Ахтьярской с промером снятой берег от устья Чернаго моря».
На карту, сделанную с большим старанием, были нанесены остатки Инкерманской крепости, руины старых церквей, татарские деревушки с указанием количества домов, болото близ устья реки Черной и другие показавшиеся важными военным топографам объекты [Бертье-Делагард, 1888, с. 200-201]. Все это Батурин дополнил топонимическим материалом, полученным от местного христианского населения, которое спустя всего несколько лет вынужденно было покинуть полуостров, что делает его работу уникальным источником по истории Крыма.
Старая портовая дорога, нанесенная на карту, идет от моста через Черную речку по южному берегу Севастопольской бухты [Бертье-Делагард, 1888, с. 261]. Прямо у дороги на западной стороне так называемой Георгиевской или Крымской балки некогда находился пещерный скит, состоявший из 6 помещений, в том числе церкви, расписанной фресками.
Первое и наиболее подробное его описание, сопровождаемое планом и рисунком со схемой фресковых росписей, составил швейцарский путешественник Фредерик Дюбуа де Монпере:
«Фасад Скита выходит на залив; в двух туазах (1 туаз = 1,949 м. – А.В.) над водой я обнаружил вход, чуть более вытянутый в высоту, чем в ширину; я полагал найти там лестницу, которая ведет в Скит, но увидел лишь подвал или келью. Тогда я заметил слева ряд углублений, выбитых в скале: это ступени, по которым сегодня можно добраться до второго входа, пробитого над первым. Раньше туда поднимались по лестнице. Этот расположенный выше вход служил лестничной площадкой: десять ступеней лестницы F ведут затем в вестибюль С, расположенный непосредственно наверху. Его длина 17 футов 6 дюймов, ширина – 7 футов.
Потолок представляет собой полукруглый свод. Он открыт вперед по всей длине, и я нашел дыры е, е, где сверху и снизу были прилажены стояки балюстрады. Три двери, с, с, с выходят в этот вестибюль. Одна ведет в трапезную Е, с очагом М, большим окном d, обращенным к заливу, и двумя нишами для хранения припасов. Боковая дверь вестибюля вела тремя маршами в опочивальню D, неровно высеченную, с плоским сводом. Третья дверь вела в часовню, весьма простую по форме. Вместе с абсидой она имела лишь 15 футов в длину и 7 футов 8 дюймов в ширину.
Абсида А, полукруглая по форме, имеет возвышение и небольшую нишу в глубине, с образом Иисуса Христа между двумя святыми. Буквы АГ ОА IC отделяют его от святого слева. Свод абсиды, покрыт росписью со многими группами, среди которых виден Христос, поддерживаемый ангелами, с перстами, сложенными для благословения. Неф В, также покрытый фресковыми росписями и отделенный от абсиды предалтарной преградой, прилаженной в пазах, вырубленных в скале, пострадал больше, чем абсида. Влага, просачиваясь в известняк, привела к осыпанию штукатурки, и осталась только одна фигура, держащая чашу и заключенная в круг. Справа от входа прямоугольная ниша Т служила гробницей: видны лишь остатки живописи и греческой надписи, смысл которой я не смог разобрать» [Дюбуа де Монпере, 2009, с. 241-242].
Побывавший спустя три с лишним десятилетия в Георгиевской балке российский художник Д.М. Струков, имевший большой опыт изготовления копий со средневековых фресок и икон, установил, что Христос с Евангелием над престолом, изображен с предстоящими Богоматерью и Иоанном Предтечей. Композицию на своде апсиды он идентифицировал как Вознесение Господне, а фигуру в круглом медальоне как поясное изображение св. мученика Лавра [Струков, 1876, с. 30-31].
Впрочем, последнее утверждение кажется сомнительным, в связи с тем, что святой Лавр обычно предстает на фресках и иконах вместе со своим братом Фролом [Могаричев, Ергина, 2020, с. 138]. В южной части свода художник увидел сцену явления ангела св. Пахомию Великому, а в северной Сошествие Святого Духа на апостолов и св. Иоанна Богослова со своим учеником св. Прохором [Струков, 1876, с. 31].
При выборе места для обустройства скита в Георгиевской балке, как кажется, определяющую роль сыграла его близость к портовой дороге и соседство с пристанью Авлиты, что уже само по себе могло обеспечить почти неиссякаемый поток жертвователей. Неподалеку находились отдельные пещерные кельи, где обитали монахи-отшельники [Днепровский, 2010, с. 45; Могаричев, 1997, с. 28]
В XIX веке поблизости от скита устроили пороховой склад, а через саму скалу туннель водопровода, благодаря чему он стал хорошо известен. Посещавшие его путешественники отмечали прекрасный вид на бухту, открывавшийся из его окон, а также хорошую сохранность внутреннего убранства пещер [Бертье-Делагард, 1888, с. 235; Дюбуа де Монпере, 2009, с. 241-242; Монтандон, 2011, с. 163]. К сожалению, памятник постигла несчастливая судьба именно из-за его удачного расположения. В 1875 году при строительстве железной дороги до Севастополя большую часть скалы пришлось срезать, в результате чего храм с фресками был уничтожен, а от пещерного комплекса сохранились лишь жалкие остатки помещений [Могаричев, 1997, с. 27; Струков, 1876, с. 30].
Читать продолжение….
© Княжество Феодоро, 2021
Библиография
- Бертье-Делагард А.Л. Остатки древних сооружений в окрестностях Севастополя и пещерные города Крыма / А.Л. Бертье-Делагард // ЗООИД. – 1888. – Т. 14. – С. 166-279.
- Бобровский Т.А. К вопросу о характере пещерных комплексов Инкерманской долины в юго-западном Крыму / Т.А. Бобровский, Е.Е. Чуева // Сугдейский сборник. – 2005. – Т. 2. – С. 12-25.
- Днепровский Н.В. Вновь открытый пещерный комплекс в Георгиевской балке (Севастополь) / Н.В. Днепровский // МАИАСК. – 2010. – № 2. – С. 41-69.
- Дюбуа де Монпере Ф. Путешествие по Кавказу, к черкесам и абхазам, в Грузию, Армению и в Крым. Тт. 5-6 / Ф. Дюбуа де Монпере. – Симферополь, 2009.
- Могаричев Ю.М. Пещерные церкви во имя Св. Георгия в Инкермане / Ю.М. Могаричев, А.С. Ергина // Исторические, культурные, межнациональные, религиозные и политические связи Крыма со Средиземноморским регионом и странами Востока. Материалы IV международной научной конференции. – Институт востоковедения РАН, 2020. – С. 137-142.
- Могаричев Ю.М. Пещерные церкви Таврики / Ю.М. Могаричев. – Симферополь, 1997. – 384 с.
- Монтандон Ш. Путеводитель путешественника по Крыму, украшенный картами, планами, видами и виньетами и предваренный введением о разных способах переезда из Одессы в Крым / Ш. Монтандон. – Киев: Стилос, 2011. – 413 с.
- Оболенский М. Сказание священника Иакова / М. Оболенский // ЗООИД. – 1848. – Т. 2. – С. 685-692.
- Струков Д.М. Древние памятники христианства в Тавриде / Д.М. Струков. – Москва, 1876. – 51 с.
- Челеби Э. Книга путешествия. Турецкий автор Эвлия Челеби о Крыме / Э. Челеби. – Симферополь: Дар, 1999. – 141 с.
- Штрандман Н.К. фон. Записи Густава фон – Штрандмана. Перевод с немецкой рукописи / Н.К. фон Штрандман // Русская старина. – 1884. – № 7. – С. 55-86.
Заметили опечатку? Выделите текст и нажмите CTRL+ENTER.