Поделиться ссылкой:

Балка под южным склоном Монастырской скалы называется Гайтанской, в честь капитана Е. К. Гайтани – владельца, находившегося поблизости хутора. Сегодня она заполнена отходами известняковых карьеров и представляет собой место малопригодное для жизни.  Но еще пару столетий назад оно вызывало восхищение художников – любителей пасторальных сцен.

На карте Батурина именно здесь отмечена деревушка Инкерман, с наземной церковью св. Дмитрия,  которую в 1776 году при переселении крымских христиан в Приазовье покинуло около 40 греков, быть может последних потомков феодоритов [Мальгин, 1994, с. 155].

Скала, примыкающая к балке с юга, в наше время именуется Загайтанской. Согласно данным краеведа И.Л. Белянского, раньше она носила называния «Алтын-Бешик» и «Бакля-Коба» (возможно искаженное Бакла-Коба).  Первое отсылает нас к легенде о Золотой колыбели – загадочной реликвии крымских легенд. Второе название содержит татарский элемент «коба» – пещера. Под именем «Бакла» известен «пещерный город» к северо-востоку от Бахчисарая, но однозначное толкование этого топонима на сегодняшний день отсутствует.

Издалека Загайтанская скала напоминает пчелиные соты, как бы будучи вся испещрена пещерами. Но если подойти поближе и подняться к ее основанию по крутой осыпи, невольно испытываешь чувство разочарования. То, что казалось рукотворными криптами древних монахов-анахоретов на поверку оказывается результатом естественного процесса выветривания. Значительная часть искусственных пещерных сооружений разрушена обвалами и большинство из них недоступны без специального оборудования. Здесь надежно выделяются три больших комплекса: в западной оконечности (около 25 пещерных сооружений), многоярусный комплекс в центральной части (около 70 пещерных сооружений) и восточный комплекс (более 50 искусственных пещер) [Бобровский, Чуева, 2005, с. 16-19, 23-24].

Если в Монастырской скале и на левом берегу реки Черной находились общежительные монастыри, то в Загайтанье обитали монахи-келлиоты, жившие отдельно по своему усмотрению, без общего устава. Они могли находиться в зависимости от крупных Инкерманских обителей или объединяться в общины по типу ранневизантийских лавр [Бобровский, Чуева, 2005, с. 18, 22-24; Виноградов, 2019, с. 336-337]. Для молитвы келлиотам служили небольшие церковки и часовни, которых здесь насчитывается около десятка [Могаричев, 1997, с. 17-22].

Наиболее интересны две из них. Первая некогда находились на юго-западном мысу Загайтанской скалы и представляла редкий для пещерных городов Крыма тип храма-триконха, ближайшие аналоги которому встречаются в пещерном городе Эски-Кермен (Храм «Трех всадников», «Большой» и «Малый» храмы у городских ворот).  Такая форма была популярна в византийском зодчестве VI-X вв. [Виноградов, Гайдуков, Желтов, 2005, с. 76-79], хотя на Балканах подобные сооружения строились и в более поздний период [Могаричев, 1997, с. 18].

На плане Батурина здесь указана церковь Вознесения Господня. Согласно «Ведомости митрополита Игнатия», на момент переселения греков из Крыма она оставалась единственной действующей в Инкермане, наряду с шестью другими –  разоренными [Лашков, 1886, с. 138].  Однако обвал, произошедший в 1794 году, сделал доступ в церковь невозможным, низ пещеры обрушился и ее потолок с арками и столбами повис над долиной, ничем не поддерживаемый снизу.  В XX веке часть скалы срезали каменоломней и остатки храма были окончательно утрачены [Репников, 1939, с. 42].

Второй заслуживающий внимания храм можно с полным правом назвать одним из самых значительных открытий в Крыму последних десятилетий. В 2004 году исследователи Т.А. Бобровский и Е.Е. Чуева обнаружили пещерную церковь, расписанную фресками (№11 в авторской нумерации).

Памятник расположен в верхней части скалы на высоте 20-25 метров от подножия. К нему ведет относительно пологая терраса со следами вырубных ступеней, которая некогда связывала разные ярусы упомянутого выше пещерного комплекса в центральной части скалы. Не исключено, что раньше она имела вид пещерного коридора. Однако сегодня проход к церкви разрушен обвалами скального массива и возможен только при помощи альпинистского снаряжения.

Приблизительно в 10 метрах от верхней кромки скалы терраса упирается в большой естественный грот (20 на 7 метров) в тыльной стороне которого и был вырублен пещерный храм. По своей архитектурной форме он вполне зауряден – это небольшое скальное помещение (5х3 м) с относительно высоким циркульным сводом (около 4 м) и подковообразным алтарем, ориентированном на северо-восток. Рядом находятся еще несколько сооружений: усыпальница, костница, и по всей видимости монашеская келья [Бобровский, Чуева, 2005, с. 17-18].

На поверхности скальной ниши по центру «триумфальной арки» располагалась надпись: «Освящен божественный и всечестной храм иже во святых отца нашего архииерарха и чудотворца Николая, архиепископа Мир Ликийских, в келлии Ильи монаха, Иоанном Склиром, [митрополитом] святейшей митрополии Херсона, 6 июня 6811 года (1303 г.)» [Виноградов, 2019, с. 334-335].

Главной достопримечательностью памятника являются фрески. Их хорошая сохранность связана с тем, что еще XVIII веке в результате обрушения фасадной части скалы доступ в пещеру оказался недоступен.  Лучше всего сохранились росписи свода, предалтарной арки и алтаря. Значительно хуже – на стенах наоса. Главная причина разрушений – осыпание штукатурки в результате природных факторов. Часть фресок пострадала от грибков и повреждений, нанесенных, после того как после турецкого завоевания помещение перестало функционировать в качестве церкви и стало использоваться как загон для скота. В первую очередь это касается ликов, разрушение которых, по всей видимости, было намеренным.

Фрески алтарной части

В конхе апсиды размещается композиция «Деисис». В круглом медальоне изображение Христа-Эммануила с короткой прической и красном нимбе в обрамлении сломанных врат ада. Лик, выполненный розовой краской и немного обращенный вправо, сильно поврежден. Слева от отрока – предстоящая Богоматерь в пурпурной ризе. Справа – Иоанн Креститель в плаще и с густой бородой, протягивающий правую руку к Спасителю в молитвенном жесте. Лики обоих почти полностью уничтожены.

В нижнем регистре находится фронтальное изображение семи святителей в рост. Высота каждого из них около полутора метров. Лучше всего сохранились две крайних слева и две крайних справа фигуры. Первый святитель с левой стороны изображен безбородым, в дьяконском или священническом облачении: ярко-красном плаще с прописанными темно-красным цветом складками и белом подризнике с синими и красными полосами. Авторы описания фресок полагают, что это может быть св. диакон Лаврентий.

Справа от него – безволосый святой с сивой бородой лопатой в белой ризе с синими крестами, под которой подризник и красная епитрахиль, расшитая жемчужинами. Правая рука поднята на уровне груди в благословляющем жесте. В левой – непонятный предмет сферической формы. Нимб красный с белой обводкой. Возможно, что перед нами св. Григорий Богослов.

Следующие три изображения святительского чина покрыты грибком и почти не просматриваются.

Две крайних фигуры с правой стороны сохранились достаточно хорошо. Ближе к центру – святой с короткими темными волосами и клинообразной густой бородой, одетый в белый полиставрий с красными крестами. На его шее висит омофор – белая лента с изображением креста. Правая рука поднята на уровне груди в двоеперстном благословении. В левой, отставленной вбок – чаша для причастия. Судя по всему, здесь изображен св. Василий Великий.

Крайняя справа фигура вписана в алтарную нишу. Изображенный здесь святой также облачен в белый полиставрион, расшитый красными крестами. У него высокий открытый лоб, сивые узы и клинообразная борода. На уровне груди он держит чашу для причастия. Авторы описания фресок предположили, что это св. Иоанн Богослов.

Центральная часть композиции на своде наоса не просматривается. Читаются лишь очертания круглого медальона и поддерживающего его ангела с крыльями. Под ним обращает на себя внимание один из самых выразительных фрагментов росписи – изображение неизвестного святого, чей лик хорошо сохранился. Фигура безбородого мужчины в красном нимбе с красной и белой обводками, с высоким открытым лбом, короткими темными волосами и усами развернута влево. Левая рука – на уровне груди, ладонью внутрь. Авторы предлагают интерпретировать эту сцену как Вознесение Господне.

Фрески наоса

Сохранность фресок наоса на сегодня позволяет прочитать лишь некоторые композиции на своде и в верхних частях стен. Росписи свода расположены в двух регистрах и представляют собой отдельные сцены, вписанные в прямоугольные медальоны.

Фрески северо-восточной стены

С северо-востока, над алтарной аркой, просматривается сцена Благовещенья (CD), о чем свидетельствует плохо сохранившаяся греческая надпись. Слева – архангел Гавриил в длинном одеянии, обращенный лицом к Марии, изображение которой почти полностью утрачено. Несколько ниже них с обеих сторон – две, стоящие на коленях фигуры. Левая – крайне фрагментирована, а правая сохранилась относительно хорошо. Мы видим изображение мужчины с сивыми усами и короткой бородой. Он облачен в царское одеяние, украшенное жемчужинами, а на его голове корона (диадема). Мужчина стоит на коленях, обратившись вправо и смотрит на сцену Благовещенья.  Правая рука согнута в локте и поднята вверх. Левая прижата к груди. Полагают, что здесь могли быть изображены ктитор храма с супругой, на средства которых его расписали фресками.

Фрески юго-восточной стены

На юго-восточной стене наоса, в нижнем регистре свода относительно хорошо сохранилась сцена Рождества Христова. Дева Мария изображена полулежащей с лицом, обращенным влево, где написаны ясли с младенцем Иисусом. Еще левее – три волхва в коронах и со свитками. Справа, в верхней части композиции, лик ангела, смотрящего на пастуха, который стоит по правую руку от него.

Далее, если считать от алтарной арки, в том же нижнем регистре плохо сохранившиеся росписи, изображающие Крещение и Сретение. К последней прилегает сцена Воскрешения Лазаря.  Он изображен в погребальных пеленах и нимбе, повернутым влево, с прижатыми к туловищу руками.

Фрески юго-западной стены

На юго-западной стене у входа роспись сохранилась очень плохо. Учитывая многофигурность композиции, авторы описания выдвинули версию, что здесь была изображена Тайная Вечеря (HG).

Фрески северо-западной стены

Ближайшие к входу композиции на северо-восточной стене полностью утрачены. Далее по направлению к алтарю в нижнем регистре с трудом угадываются сцены Преображения и Распятия. Лучше сохранились оригинальная композиция нижнего регистра, примыкающая к алтарной арке. Здесь видно фронтальное изображение Христа в красном нимбе с крестом. Спаситель одет в красный хитон. Его лик с темными усами и короткой бородой обращен немного влево к нескольким крохотным фигуркам. Справа, один над другим, помещены три квадратных медальона. В верхнем – погрудное изображение человека в сером одеянии с длинными волосами, который держит в руке восьмиконечных крест. В среднем – молодой безбородый мужчина в короне с косым крестом или посохом в правой руке. В нижнем – пожилой бородатый человек в такой же короне или диадеме. Предполагают, что здесь представлено Сошествие Христа во ад с отдельным пророчески-царским чином.

Наконец на своде наоса, еще одно оригинальное изображение: «Христос Ветхий Деньми» с длинной сивой бородой и усами. Вместо обычного нимба вокруг его головы – красные остроконечные лучи. Исследователи обращают внимание на уникальность для византийской иконографии некоторых сюжетных элементов схемы росписи, таких как изображение Христа-Эммануила в Деисисе и чаш в руках святителей в алтарной арке [Бобровський, Чуєва, 2006].

Храм был построен в начале XIV в. и только спустя некоторое время расписан фресками, при этом посвятительная надпись была покрыта слоем штукатурки [Виноградов, 2019, с. 336]. Судя по всему, как и многие другие церкви юго-западного Крыма, он пришел в запустение в эпоху османского владычества. Местные чабаны использовали его в качестве загона для скота до второй половины XVIII в., когда сильный сделал невозможным свободный проход к пещере [Бобровський, Чуєва, 2006, с. 150-151].

На западной оконечности Загайтанской при князьях Феодоро существовало укрепление, входившие в единый комплекс с Каламитой. Сегодня оно почти полностью разрушено, сохранились лишь развалы камней оборонительной стены, огораживавшей площадку 90 на 50 метров. Ее длина 95 метров, толщина около 2 метров. На южном фланге она была усилена башней [Мыц, 1991, с. 137; Репников, 1939, с. 42; Ступко, Неделькин, 2018]. Крепость прекратила свое существование в 1475 году после захвата княжества Феодоро турками-османами.

 Заметили опечатку? Выделите текст и нажмите CTRL+ENTER. 

Понравилась статья? Поддержите сайт «Княжество Феодоро» донатом.