Строительная надпись 1459 года из Фунской крепости.

Истоки феодоритской геральдики

Задолго до того, как в октябре 1425 года мангупский князь Алексей приказал поместить над входом в башню своего дворца плиту с двуглавым орлом, этот символ был хорошо известен в Крыму. Мы встречаем фантастическую птицу с двумя головами на керамике, на памятниках нумизматики, сфрагистики, резьбы по камню, самые ранние из которых датируются началом-серединой XIII века. Чтобы разобраться в истоках феодоритской геральдики, я попробовал систематизировать их по принципу принадлежности к тому или иному культурному кругу.

Сельджуки

Захватив в 1214 году Синоп, сельджуки Рума получили возможность для экономической и политической экспансии в Крым. В Херсонесе в ходе раскопок обнаружено большое количество сельджукских монет первой половины XIII века, а также изделия из стекла, металла, керамика, восточного производства [Гончаров, 1999]. В 1225 или 1226 году сельджуки захватили Судак и некоторое время удерживали его в своих руках. В 1265 году золотоордынский хан Берке пожаловал Судак и Солхат в кормление бывшему султану Изз ад-Дину Кей-Кавусу, переселившемуся на полуостров со значительным числом свои сторонников.

К памятникам эпохи сельджуков на мой взгляд следует отнести краснолаковую чашу из Херсонеса. Приведу ее описание, сделанное А.Л.Якобсоном: «Глубокая толстостенная чаша со слегка шаровидным корпусом на низком прямом поддоне, покрытая золотисто-желтой поливой; чаша сильно фрагментирована; многих кусков недостает. Всю внутреннюю поверхность ее занимает изображение двуглавой птицы (орла?), выполненное врезной линией и окрашенное коричневой и зеленой поливой. На голове птицы – двугорбый гребешок; верхняя часть туловища отграничена пятью полукружиями в ряд, из-под которых выступает остроугольная нижняя часть туловища. К боковым сторонам этой части изображения примыкают лапы, симметрично расходящиеся и постепенно сужающиеся; от верхней части туловища спускаются крылья, обработанные чешуйками; над крыльями симметрично помещены спирали: две подобные же спирали с внешних сторон каждого крыла.

К остроконечной фигуре нижней части туловища примыкает хвост в виде двух симметрично расходящихся полос. Над оконечностями хвоста помещены миндалевидные фигуры. Левая голова и вся верхняя часть туловища окрашены зеленой поливой, правая голова – коричневая, правое крыло – зеленое, левое – желтое (сохранилась только верхушка его); левая лапа желтая, правая – зеленая, хвост – коричневый. Все изображение заключено в двойной круг, окрашенный светлокоричневой поливой; борт – зеленый. Диам. чаши – 26 см, выс. – 9.8 см, толщ, стенок – 5-13 мм».

Блюдо с двуглавым орлом из средневекового Херсонеса. XIII век.
Блюдо с двуглавым орлом из средневекового Херсонеса. XIII век.

Исследователь, датировавший чашу XIII в., увидел в ней яркий пример «греческого феодального герба» [Якобсон, 1950, с. 216]. С этой точкой зрения сегодня невозможно согласиться. Византийская протогеральдика зародилась только на рубеже XIII-XIV вв. и орла на херсонесской чаше нельзя уверенно назвать ни геральдическим, ни византийским.

Стилистические особенности изображения (гребешок, остроконечная нижняя часть туловища, форма хвоста) сближают его с двуглавыми орлами на керамике, которая датируется временем Ала ад-дина Кайкубада I (1220-1237), в годы правления которого сельджуки сделали попытку закрепиться в Крыму.

Полагаю, что эта чаша никак не связана с княжеским домом Феодоро, а является памятником сельджукского искусства, близость ее к которому признал в одной из последующих работ и А.Л. Якобсон [Якобсон, 1979, с. 138].

Относительно недавно, в 2008 году, в районе села Межгорье Белогорского района была найдена свинцовая вислая печать с двуглавым орлом, относящаяся к периоду совместного правления трех сельджукских султанов Рукн ал-Дина Килич Арслана IV, Ала ад-Дина Кай-Кубада II и Изз ад-Дина Кай-Кауса II (1249-1258) [Хромов, 2013]. Последний, как уже отмечено выше, вместе со своими сторонниками провел на полуострове около 15 лет, пользуясь доходами с городов Солхат и Судак. В Крыму также встречаются монеты с двуглавыми орлами, относящиеся к первому правлению в Сельджукском султанате его сына Гийас-ад-дина Масуда II (1282-1292) [Гончаров, 2015, с. 10].

Сельджукская печать времен правления «трех братьев» (1249-1258).
Сельджукская печать времен правления «трех братьев» (1249-1258).
Монета сельджукского султана Масуда II (1286-1296).
Монета сельджукского султана Масуда II (1286-1296).

В Интернете есть информация о находках на территории полуострова медных мангыров Эретны, одного из бейликов, возникших в XIV веке на руинах государства сельджуков. Как следует из обобщающей работы Е.Ю. Гончарова, в этот период именно в городах, находившихся под контролем Эретнидов отчеканено наибольшее число типов монет с двуглавым орлом.

Медный манрыр бейлика Эретны. XIV в.
Медный мангыр бейлика Эретны. XIV в.

Золотая Орда

Крымский полуостров был завоеван монголами зимой 1238/39 гг. и впоследствии стал частью Улу улуса – Золотой Орды.

В годы правления хана Тула-Буги (1287-1291) монетный двор Крыма начал чеканку медных пулов с изображением двуглавого орла, над головой которого помещена «двуногая» ханская тамга. Его преемник Тохта (1291-1312) продолжил эту традицию. На его монетах мы видим орла с декоративным орнаментом, формирующим над головами подобие «бутона». На крымских йармаках хана Джанибека (1342-1357) он приобрел стилизованный вид. Однако на его же монетах, битых в Сарае, встречается более изящное изображение двуглава с ожерельем вокруг шеи и шестиконечной звездой [Гончаров, 2015, с. 7-8; Хромов, 2007, 2004].

Медная монета хана Тула-Буги чекана Крыма.
Медная монета хана Тула-Буги чекана Крыма.
Медная монета хана Тохты чекана Крыма.
Медная монета хана Тохты чекана Крыма.
Медная монета хана Джанибека чекана Крыма.
Медная монета хана Джанибека чекана Крыма.
Медная монета хана Джанибека чекана Сарая.
Медная монета хана Джанибека чекана Сарая.

Высказанную столетие назад гипотезу о византийском влиянии на монетную чеканку Золотой Орды, которая по сей день встречается в работах некоторых авторов, ссылающихся на браки Джучидов с представительницами династии Палеологов [Пчелов, 2015, с. 34] сегодня можно считать неактуальной. Трудно представить, что могущественные монгольские ханы заимствовали политические концепции и символические изображения из дряхлеющей и слабой Византии. Е.Ю. Гончаров привел убедительные доказательства того, что изображение двуглавого орла было перенесено на монеты Золотой орды из Малой Азии. Такой тип их оформления в XIII-XIV вв. был популярен в странах Черноморского бассейна и Передней Азии, не только христианских, но и мусульманских, при этом в последних он восходил к традициям домонгольского периода [Гончаров, 2015, с. 12-13].

Византия, Трапезунд, Болгария

В прошлом веке при строительстве теплицы в имении Гагариных на мысе Плака (санаторий «Утёс») из-под земли были извлечены две резные капители и украшенная резьбой купель из мраморовидного известняка [Когонашвили, Махнева, 1971, с. 36-37]. Капители впоследствии пропали, а купель сотрудники пансионата использовали в качестве вазона, пока в 1969 году ее не обнаружил руководитель Южнокрымской экспедиции Института археологии АН УССР О. И. Домбровский, доставивший ее в Отдел археологии Крыма [Сидоренко, 1993, с. 154-155]. Ныне она хранится в Алуштинском краеведческом музее.

На каждой плоскости купели – своя сюжетная композиция. На одной из фронтальных сторон изображение райского древа, по обоим сторонам от которого спиной к нему две птицы, повернувшиеся головами друг к другу. Над ними в шестиугольниках, образованных плетенкой, два четвероногих животных, возможно зайца, между которыми в круглом узле-медальоне помещен четырехлистник.

Купель из Кучук-Ламбата. Фронтальная сторона.
Купель из Кучук-Ламбата. Фронтальная сторона А.
Купель из Кучук-Ламбата.
Купель из Кучук-Ламбата.

На второй фронтальной стороне – тот же самый мотив, но на этот раз птицы, помещенные в круг, соприкасаются спинами, а стилизованное «древо жизни» предстает в виде акантовой ветви. По сторонам от круглого медальона с птицами какие-то травоядные животные, стоящие на задних лапах. В верхнем регистре сюжет, аналогичный тому, что и на первой фронтальной стороне, но животные здесь отличаются от изображенных на ней зайцев более тучными фигурами и оскаленными пастями.

На одной из боковых сторон – лев, стоящий на задних лапах. В Европе этот мотив известен с XI века, откуда в начале эпохи Палеологов не без западного влияния он был воспринят в Византии и государствах «византийского мира» [Androudis, 2002, p. 31-33].

На второй боковой стороне по центру круглый медальон с вписанным в него изображением двуглавого орла. Его крупные головы с загнутыми клювами вырастают из одной короткой шеи с декоративным ожерельем. Оперение выполнено в виде чешуек, а под грудью у основания лап вырезаны волнистые борозды, имитирующие опушку. Место хвоста занимает пятилистовый акантовый росток. На узких гранях скошенных углов купели изображены четыре потира – чаши для причастия  [Сидоренко, 1993, с. 154-156].

Купель из Кучук-Ламбата.
Купель из Кучук-Ламбата. Боковая сторона В.
Купель из Кучук-Ламбата.
Купель из Кучук-Ламбата.

К сожалению, этому памятнику уделялось очень мало внимания. Опубликовавший его В.А. Сидоренко сопоставил сюжеты на стенках купели из имения Гагариных с медальонами на бронзовых вратах кафоликона Ватопедского монастыря, где также присутствуют изображения двуглавого орла и птиц вокруг древа жизни. Ворота датируют XIV-XV вв. и связывают с именем Андроника Палеолога, последнего деспота Фессалоник, нашедшего прибежище на Афоне, после того как в обстановке неотвратимой турецкой угрозы в 1423 году продал город Венеции.

Исследователь, трактуя изображение двуглавого орла на купели как геральдическое, попытался связать ее с рождением Алексея-младшего – внука господаря Феодоро Алексея и сына Иоанна Мангупского и его жены Марии Асанины Палеологини, в удел которого, по его мнению, могла входить средневековая крепость на мысе Плака [Сидоренко, 1993, с. 156-159].

Предложенная В.А. Сидоренко гипотеза вызвала критику со стороны В.Л. Мыца, который на основании данных археологических разведок сделал вывод, что исар на мысе Плака был разрушен в конце XIII века и что каких либо признаков существования здесь крепости во время, синхронное правлению Алексея или его наследников не выявлено [Мыц, 2009, с. 212, прим. 40, 41, 1991, с. 148]. Впоследствии, однако, он также внес купель в каталог «геральдических» памятников феодоритского периода, связав его с неизвестным по каким-либо историческим источникам светским православным «Братством Гроба Господня» [Мыц, 2018, с. 168].

На мой взгляд такая датировка является более, чем сомнительной. Многофигурные композиции более характерны для восточного и византийского искусства XII-XIII веков, чем для эпохи конца правления династии Палеологов. Изображения животных и птиц на них никак нельзя назвать «геральдическими». Схожие бестиарии мы встречаем на рельефах из Стара-Загора (XI-XII вв), фрагменте текстиля из Метрополитен музея, на ризе кипрской работы из реликвария Собора в Ананьи, в церкви Божьей Матери Утешительницы в Арте, на саркофаге Анны Мелиссины (все XIII в.).

Кроме того, по своей стилистике двуглавый орел на купели с мыса Плака ничем не напоминает орлов Палеологов и князей Феодоро. Его архаичный вид (две головы, растущие из одной шеи) сближает его с памятниками XII-XIII веков и находит самую близкую аналогию на упомянутом саркофаге Анны Мелиссины, изготовленном около 1275 года.

Изображения орла, льва и птиц около древа жизни на рассматриваемом памятнике, по моему мнению, являются декоративными. Учитывая время появления в Византии атакующего льва, купель можно отнести к концу XIII века. Такая датировка памятника вполне укладывается в период жизни крепости на мысе Плака в соответствии с данными В.Л. Мыца.

Двуглавые орлы встречаются также на монетах христианских государств Черноморского бассейна, которые ходили на полуострове во второй половине XIV века, а возможно и позже. В частности в Херсонесе и в районе Старого Крыма находят медные монеты трапезундского императора Алексея III (1349-1390), а также анонимные монеты, которые некоторые исследователи связывают с его сыном Мануилом III (1390-1317) [Guruleva, 2010, p. 405,410], а некоторые считают болгарскими.

Трапезундская монета с двуглавым орлом.
Трапезундская монета с двуглавым орлом. Вторая половина XIV в.
Анонимная предположительно трапезундская монета.
Анонимная предположительно трапезундская монета, относящаяся к типу, который находили в Восточном Крыму.

В частных коллекциях находятся медные монеты болгарского царя Ивана Срацимира (1352/55-1396) и добруджанского деспота Тертера (1385-1395), происходящие из восточной части полуострова [Гурулева, 2012, с. 17-18].

Медная монета болгарского царя Ивана Срацимира.
Медная монета болгарского царя Ивана Срацимира. Монеты такого типа находили в Восточном Крыму.
Медная монета добруджанского деспота Тертера.
Медная монета добруджанского деспота Тертера. Монеты такого типа находили в Восточном Крыму.

Княжество Феодоро

Собственно к феодоритскому периоду в истории Крыма относятся четыре памятника с двуглавыми орлами.

1) Строительная плита, обнаруженная в 1912 году при раскопках княжеского дворца на Мангупе. Первоначально она находилась над входом в дворцовую башню. В результате падения с высоты плита раскололась, и часть ее оказалась утраченной. Все же мы видим на лицевой стороне изображение двух каплевидных щитов, в одном из которых геральдический двуглавый орел, в другом – монограмма князя Алексея. Восстановленный текст гласит: «Построена э]та [башня (?)] вместе с двор[цом и с благос]ловенной крепость[ю, которая ныне видима, во] дни господина Ал[ексея, господаря город]а Феодоро и По[морья, в окт]ябре 6934 года (1425) [IOSPE: V 179].

Строительная надпись из раскопок княжеского дворца на Мангупе
Строительная надпись Алексея из раскопок княжеского дворца на Мангупе (1425)

2) Сходным образом оформлена еще одна строительная плита с именем Алексея. На ее лицевой стороне видны три щита. В центральном помещена монограмма князя, в правом – двуглавый орел (его изображение частично оказалось за пределами архитравной плиты), в левом – прямоугольный крест. Надпись, выполненная удлиненными рельефным шрифтом, придающим ей «готический» вид, сообщает: «Построен этот храм с благословенной крепостью, которая ныне видима, во дни господина Алексея, господаря города Феодоро и поморья и ктитора [храма] святых славных, боговенчанных, великих царей, равноапостольных Константина и Елены, [··]-го октября, в шестой индикт, в 6936 году (1427)» [IOSPE: V 180].

Где обнаружена плита, точно неизвестно. В 1820–30-х гг. она находилась в имении Саблы (ныне село Партизанское, Симферопольского района), принадлежавшем графине Лаваль. Но хозяйка уже не знала, как и откуда, она там появилась. Вероятно, ее привез один из предыдущих владельцев [Бертье-Делагард, 1918, с. 3]. В настоящий момент преобладает точка зрения о тождестве, упоминаемой в надписи церкви св. Константина и Елены, с так называемым Октагональным храмом в цитадели Мангупа, над входом в который она, по всей видимости, и помещалась [Герцен, Науменко, 2009, с. 432; Кирилко, Мыц, 2001, с. 370-373].

Строительная надпись 1427 года с именем князя Алексея.
Строительная надпись 1427 года с именем князя Алексея.

3) Плита, обнаруженная в 1982 году при раскопках крепости Фуна. Ранее она была закреплена над входом в донжон [Мыц, 2009, с. 370]. Текст надписи, выдержанной в поэтическом стиле и украшенной геральдическим двуглавым орлом, гласит: «Да живет Иисуса Христа раб и Троицы, Фуны властитель, башня величайшая, от чресл благородный и благой, от блистательных предков сам блистательный. О долговечности (?) [башни этой] он трубит, весьма приятной народам; всех он обрадовал, приятно украсив ее видом красот – всё, что я назову равным его рвению. …разнообразное и полезное душе для его пребывания – построенное блистательным мужем блистательное и божественное чудо, граждан (?) которого просветил Ты, Христе Слове. 19 июля 6967 года (1459)» [IOSPE: V 238].

К сожалению, имя  благородного властителя Фунской крепости не названо. Но сама надпись содержит три греческих монограммы. В первой читается имя «Алексей», в третьей «Александр». Больше всего дискуссий вызвала центральная монограмма. В ней видят буквы М, А, Л или А, Х или К, что может давать имена Малх, Малахий (Μάλχος, Μάλαχιος), с меньшей вероятностью Михаил (Μηχαηλ) [Кирилко, 1999, с. 138, прим. 2] или же Макарий (Μακαριοσ) [Чореф, 2011, с. 50-51].

Строительная надпись 1459 года из Фунской крепости.
Строительная надпись 1459 года из Фунской крепости.

4) Погребальная пелена Марии Мангупской (+1477) из монастыря Путна. Мария была женой молдавского господаря Стефана III Великого. На пелене изображение покойной в полный рост со сложенными на груди руками. По краю на церковнославянском языке вышита надпись: «В год 6985, декабря 19 дня испустила свой последний вздох благочестивая раба божья Мария, супруга благочестивого Стефана Воеводы, правящего господаря Молдавии, сына Богдана Воеводы». По углам пелены в круглых медальонах размещены монограмма Асанов (в форме ΑCΑΝ), два коронованных двуглавых орла и монограмма Палеологов (ΠΑΛΑΙΛΓ). Над головой умершей – арка с орнаментальными мотивами, также имеющими геральдическое значение (возможно, что о них я напишу в будущем отдельно – А.В).

Погребальная пелена Марии Мангупской.
Погребальная пелена Марии Мангупской.
Погребальная пелена Марии Мангупской. Фрагмент. Монограмма Асанов.
Погребальная пелена Марии Мангупской. Фрагмент. Монограмма Асанов.
Погребальная пелена Марии Мангупской Фрагмент. Монограмма Палеологов.
Погребальная пелена Марии Мангупской Фрагмент. Монограмма Палеологов.
Погребальная пелена Марии Мангупской. Фрагмент. Двуглавый орел.
Погребальная пелена Марии Мангупской. Фрагмент. Двуглавый орел.

5) Фотографии еще одного, предположительно феодоритского артефакта появились в 2015 году на «Форуме кладоискателей». Он представляет собой пару женских подвесок-колтов с двуглавыми орлами, найденных в Горном Крыму. Над головами орлов – характерный для феодоритских памятников стилизованный бутон-плетенка.

Женские колты из Горного Крыма.
Женские колты из Горного Крыма.
Женские колты из Горного Крыма.
Женские колты из Горного Крыма.

Двуглавый орел в геральдике Феодоро

Эпиграфические памятники Мангупа и его окрестностей (Эски-кермен, Керменчик), относящиеся к XIV веку, не содержат никаких геральдических элементов. Таким образом, появление феодоритской геральдики относится к XV веку.

Равноконечный крест на строительной плите Алексея 1427 года свидетельствует о том, что этот процесс, также как и в Византии, происходил не без западного влияния. Известно около 80 строительных плит, происходящих из генуэзских колоний, многие из которых содержат гербы [Яровая, 2018, с. 136], в том числе и крест св. Георгия как герб Генуи.

Также обращает внимание, что на феодоритских памятниках двуглавый орел имеет особое орнаментальное украшение: «ожерелье», обивающее его шеи и формирующие над головами подобие «бутона». Этот мотив восточного происхождения. В Крыму он, в частности, известен по монетам с легендой «Хан справедливый Тохта», а также по крымским пулам хана Джанибека со стилизованным двуглавым орлом. Близкие ему аналогии встречаются на памятниках, происходящих из Малой Азии, в частности на монетах бейлика Эретны и на рельефе из мечети Сунгур-бея в Нидже.

Монета хана Тохты крымского чекана.
Монета хана Тохты крымского чекана.
Двуглавый орел у северного входа Сунгур-бей-джами, Нидже. Первая половина XIV века.
Двуглавый орел у северного входа Сунгур-бей-джами, Нидже. Первая половина XIV века.

Во второй половине XIV века мы встречаем его и на христианских памятниках: на булле из монастыря Дионисиат (1374) с изображением трапезундской императрицы Феодоры, а также на барельефе из Хиландарского монастыря, установленном сербским князем Лазарем (1370-1389). Но, учитывая, что афонские памятники, достаточно далеки от Крыма, уместнее на мой взгляд, предположить прямое восточное влияние на иконографию феодоритского двуглава.

В остальном же строительные плиты князей Феодоро выполнены в традициях поздневизантийской прото-геральдики. В пользу чего говорит греческий язык надписей, принятый Алексеем титул ауфента, равно как и монограммы, которые в Византии были средством сначала персональной, а затем родовой идентификации, представляя собой до некоторой степени аналог западноевропейских гербов [Ousterhout, 2009, p. 165].

Монограмма, составленная из букв имени, как индивидуальная эмблема известна еще с ранневизантийского периода. Со временем, с развитием в империи концепции «знатности», начиная с комниновской эпохи все чаще используются фамильные имена и монограммы [Виноградов, 2018, с. 223]. Судя по всему, княжество Феодоро прошло этот процесс намного быстрее, чем Византия – всего за несколько десятков лет.

На строительных плитах Алексея и его наследников (1425, 1427, 1459) мы видим только личные монограммы мангупских династов, если конечно, не считать загадочный Т-образный знак, который до сих пор не получил однозначного толкования среди специалистов, первой буквой родового имени. Учитывая, что в большинстве византийских монограмм в основе лежит крест [Чореф, 2011, с. 49, прим.20], есть все основания рассматривать и этот знак как стилизованную разновидность креста (так называемый Тау-крест).

Фамильные монограммы появляются лишь на погребальной пелене Марии Мангупской (1477), при этом они свидетельствуют о связи покойной с родами Асанов и Палеологов. Известно, что Алексей женил своего сына Иоанна (Олубея) на Марии Асанине Палеологине, таким образом Мария Мангупская, выданная замуж за господаря Молдавии Стефана Великого, должна быть их дочерью, либо, что скорее всего, учитывая предполагаемый возраст невесты и дату заключения брака, внучкой.

Здесь следует отметить, что в поздней Византии были популярны сложносоставные фамилии, представляющие собой своеобразные генеалогии с указанием знатных предков. Они составлялись из родовых имен отца и матери, иногда также сложносоставных, при этом, если мать была знатнее отца, то его фамилию могли и вовсе опустить. Ничто похожее мы видим в случае с Марией Мангупской, подчёркивавшей лишь свое происхождение по женской линии от Асанов и Палеологов, при этом родовое имя ее деда и отца оказалось утраченным, вероятно в связи с тем, что его происхождение было намного менее знатным.

В связи с этим встает вопрос, когда и при каких обстоятельствах Алексей принял двуглавого орла в качестве геральдической эмблемы мангупского княжеского дома?

На мой взгляд это было связано с браком Иоанна Мангупского и Марии Асанины Палеологини. В работах по истории Феодоро он зачастую неверно датируется 30-ми или даже 40-ми годами XV века. Однако, скорее всего, брак был заключен в промежутке между 1420 и 1425 гг. (подробную аргументацию я изложу в книге – А.В.). Женив своего сына на представительнице боковой ветви императорской династии, Алексей в соответствии с норами того времени имел  основания на правах царского свояка заимствовать в качестве герба двуглавого орла Палеологов, которым он украсил свой дворец, возведенный в 1425 году в столице Феодоро [Степаненко, 2001, с. 346-347].

Приведу несколько близких аналогий. В 1354 году генуэзский пират Франческо Гаттилузио за помощь, оказанную Иоанну V Палеологу в восхождении на престол, получил от него остров Лесбос и руку императорской сестры Марии Палеолог. Это позволило ему помещать на своих строительных плитах тетрабазилеон как герб Византии и монограмму Палеологов. Впоследствии его потомки заключили еще два династических брака с Палеологами, заимствовав в качестве символа приобщения к императорской власти двуглавого орла.

На серебряных монетах, чеканеных в Дрстере, около 1376 года от имени Тертера, сына добруджанского деспота Добротицы, мы видим двуглавого орла и легенду αφντου του τερτερι, [Атанасов, 2009, с. 314-315; Радушев, 1999, с. 220-223], что заставляет вспомнить строительные плиты князей Феодоро. Известно, что Добротица выдал свою дочь замуж за Михаила Палеолога, сына императора Иоанна V [Атанасов, 2009, с. 130-131], что, по всей видимости, и позволило правителю Дрстера использовать императорского орла, даже несмотря на то, что шурин был убит по его же приказу.

Таким образом появление двуглавого орла в геральдике Феодоро, на мой взгляд, наиболее убедительным образом объясняется престижным династическим браком, заключенным в первой половине 20-х годов XV века, между сыном князя Алексея Иоанном и дальней родственницей императорского дома Марией Асаниной Палеологиней.

© Княжество Феодоро, 2020

Литература:

  1. Атанасов Г. Добруджанското деспотство: към политическата, църковната, стопанската и културната история на Добруджа през XIV век / Г. Атанасов. – Велико Търново: Фабер, 2009. – 496 с.
  2. Бертье-Делагард А.Л. Каламита и Феодоро / А.Л. Бертье-Делагард // ИТУАК. – 1918. – № 55. – С. 1-44.
  3. Виноградов А.Ю. «Геральдические» надписи византийского Крыма / А.Ю. Виноградов // Труды Государственного Эрмитажа. – 2018. – Т. 94. – С. 223-232.
  4. Герцен А.Г. Октагональная церковь Мангупской цитадели по данным археологических исследований 1997—1999 гг.: планировка, стратиграфия, хронология / А.Г. Герцен, В.Е. Науменко // АДСВ. – 2009. – № 39. – С. 423-466.
  5. Гончаров Е.Ю. Двуглавый орёл на монетах Золотой Орды и Малой Азии. Вторая половина XIII – XIV вв. / Е.Ю. Гончаров // Нумизматика Золотой Орды. – 2015. – № 5. – С. 5-15.
  6. Гончаров Е.Ю. Херсон и Иконийский султанат в 1204-1239 гг. / Е.Ю. Гончаров // Эпоха средневековья: проблемы истории и культуры. Тезисы докладов XVIII всероссийской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. – Санкт-Петербург, 1999. – С. 12-14.
  7. Гурулева В.В. Болгарские медные монеты XIII-XIV вв., найденные в Крыму, из частных коллекций / В.В. Гурулева // Балканский сборник. К XXII Международному конгрессу византинистов, София, 22-27 августа 2011 года. – 2012. – С. 7-21.
  8. Кирилко В.П. Аспры с большим «Т» на лицевой стороне: опыт интерпретации / В.П. Кирилко // Stratum plus. Археология и культурная антропология. – 1999. – Аспры с большим «Т» на лицевой стороне. – № 6. – С. 137-141.
  9. Кирилко В.П. Октогональный храм Мангупа / В.П. Кирилко, В.Л. Мыц // АДСВ. – 2001. – № 32. – С. 354-375.
  10. Когонашвили К.К. Алустон и Фуна / К.К. Когонашвили, О.А. Махнева. – Симферополь, 1971. – 96 с.
  11. Мыц В.Л. Двуглавый орел в «геральдике» князей Феодоро XV в. / В.Л. Мыц // Труды государственного Эрмитажа. – 2018. – Т. XCIV. – С. 162-222.
  12. Мыц В.Л. Каффа и Феодоро в ХV веке: контакты и конфликты. Каффа и Феодоро в ХV веке / В.Л. Мыц. – Симферополь: Универсум, 2009. – 528 с.
  13. Мыц В.Л. Укрепления Таврики Х-ХV вв. / В.Л. Мыц. – Киев: Наукова думка, 1991. – 164 с.
  14. Пчелов Е.В. Двуглавый орёл: реальность и мифология имперского наследия / Е.В. Пчелов // Signum. – 2015. – Двуглавый орёл. – № 8. – С. 5-35.
  15. Радушев А. Каталог на Българските средновековни монети IX-XV / А. Радушев. – София: Агато, 1999. – 251 с.
  16. Сидоренко В.А. Памятники каменной пластики средневековой Таврики / В.А. Сидоренко // МАИЭТ. – 1993. – Т. 3. – С. 145-161.
  17. Степаненко В.П. Владетели Феодоро и византийская аристократия XV в. / В.П. Степаненко // АДСВ. – 2001. – № 32. – С. 335-353.
  18. Хромов К.К. К вопросу о денежном обращении в западной части Улуса Джучи: 2. Новая серия медных монет Токты, выпущенная на монетном дворе Крым в 1298–1307 гг. / К.К. Хромов // Восточная нумизматика в Украине. Монеты Джучидов и сопредельных государств в XIII–XV вв. Ч. II. Сборник публикаций. – Киев, 2007. – С. 56-57.
  19. Хромов К.К. Новый именной пул из Крыма середины XIV века. О датировке анонимного крымского пула с изображением стилизованного двуглавого орла / К.К. Хромов // Восточная нумизматика в Украине. Сборник публикаций. Часть I. Монеты Джучидов XIII–XV вв. – Киев, 2004. – С. 15-33.
  20. Хромов К.К. Сельджукидская вислая печать из Крыма / К.К. Хромов // Восточная нумизматика в Украине. Часть III. Улус Джучи, Крымское ханство и сопредельные государства в XIII–XVIII вв. – Киев, 2013. – С. 123-124.
  21. Чореф М.М. «Lapis offensionis» или к расшифровке монограмм правителей Феодоро / М.М. Чореф // Научные ведомости БелГУ. История. Политология. Экономика. Информатика. – 2011. – Т. 13(108). – № 19. – С. 46-55.
  22. Якобсон А.Л. Керамика и керамическое производство средневековой Таврики / А.Л. Якобсон. – Ленинград: Наука, 1979. – 164 с.
  23. Якобсон А.Л. Средневековый Херсонес (XII-XIV вв.) / А.Л. Якобсон. – Москва, 1950. – 255 с.
  24. Яровая Е.А. «Геральдика генуэзского Крыма»: подводя итоги / Е.А. Яровая // Труды Государственного Эрмитажа. – 2018. – Т. 94. – С. 135-138.
  25. IOSPE: V 179 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://iospe.kcl.ac.uk/5.179-ru.html.
  26. IOSPE: V 180 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://iospe.kcl.ac.uk/5.180-ru.html.
  27. IOSPE: V 238 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://iospe.kcl.ac.uk/5.238-ru.html.
  28. Androudis P. Sur quelques emblèmes héraldiques à Constantinople (XIIIe-XVe siècles) / P. Androudis // Περί Θράκης. – 2002. – Vol. 2. – P. 11-42.
  29. Guruleva V. Trebizond coins in Crimea / V. Guruleva // Mélanges Cécile Morrisson : Travaux et mémoires / Collège de France, Centre de Recherche d’Histoire et Civilisation de Byzance. – Paris, 2010. – P. 401-412.
  30. Ousterhout R.G. Byzantium between East and West and the Origins of Heraldry / R.G. Ousterhout // Byzantine art: recent studies ; essays in honor of Lois Drewer. – Tempe, 2009. – P. 153-170.

 Заметили опечатку? Выделите текст и нажмите CTRL+ENTER

Поделиться ссылкой:

Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии